Везде
«China is Sending Disorder into the Western World …»
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
«China is Sending Disorder into the Western World …»
Annotation
PII
S013128120006099-9-1
DOI
10.31857/S013128120006099-9
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Nikolay Sluka 
Affiliation: Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Tatiana Tkachenko
Affiliation: Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation
Edition
Issue 4
Pages
85-92
Abstract

From the standpoint of geographical approach the article analyzes the conditions, factors and prerequisites of China’s rise in the international community. The current positioning of the country in the key geoeconomic structures, the growth of its influence on the development of world political processes through the widespread use of "soft power" tools are evaluated. It is assumed that the implementation of China’s new strategy, which is being tested on the basis of the project "One belt, one road", will lead to a radical transformation of the world order structure.

Keywords
world system, spatial structure, global integration cycles, China
Received
23.09.2019
Date of publication
23.09.2019
Number of purchasers
89
Views
1207
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite   Download pdf Download JATS
1 В заголовок материала вынесена цитата из работы К. Маркса «Революция в Китае и в Европе»1, написанной в мае 1853 г., в которой, рассматривая гегелевское «единство противоположностей», автор не находит ничего странного «в том влиянии, которое китайская революция2 по всей видимости оказывает на цивилизованный мир. И, однако, это отнюдь не парадокс, как в этом могут все убедиться, внимательно рассмотрев обстоятельства дела»3. Отсутствие парадокса в лидерстве Китая в мировом сообществе и современная оценка «обстоятельств дела» дается в новой коллективной монографии4, посвященной памяти доцента кафедры географии мирового хозяйства Московского университета Е.Н. Самбуровой (1957–2017) — крупного специалиста в области социально-экономической географии Китая. Работа подготовлена солидным пулом авторов, ядро которого составляют сотрудники, учащиеся и ученые — выпускники кафедры географии мирового хозяйства МГУ им. М.В. Ломоносова, а также профессора и ведущие специалисты других учреждений:, МГИМО-университета, ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, Института экономики РАН, Института географии РАН, Института Дальнего Востока РАН, Института Африки РАН, РУДН, Военного университета МО РФ, Уральского Федерального университета им. Первого Президента России Б.Н. Ельцина, университета им. Масарика, Шанхайского университета политических наук и права и др.
2 Несмотря на представительный корпус произведений о стране-гиганте, это по сути первый за последние десятилетия капитальный труд по Китаю в отечественной социально-экономической географии. Исследование выполнено не в духе сложившейся «классики» синологии, а на стыке страноведческого и мирохозяйственного подходов, опирается на глубокие знания китайской действительности и идею цикличности глобализационных процессов5. Принятая методология акцентирует значимость географического изучения теснейшей взаимосвязи эндо- и экзогенных факторов социально-экономического развития, оптимизация которой — путь как к смягчению внутренних территориально-хозяйственных диспропорций страны, так и к ее возвышению в глобальной экономике и мировой системе в целом. Эти две траектории получили детальное раскрытие в ходе исследования Китая на новейшем материале, представленном в национальных статистических ежегодниках6, изданиях международных организаций, включая ООН7, Всемирный банк, Международный валютный фонд, и в иных источниках информации, с применением широкого арсенала общенаучных и конкретно-научных методов, прежде всего историко- и сравнительно-географического.
3 В ходе истории постоянно меняются векторы и лидеры мирового развития. Мирохозяйственные (глобализационные процессы), как и другие исторические процессы, будучи тесно связанными с «кондратьевскими волнами», имеют не только поступательную, но и циклическую составляющую, которая отражает подъемы и спады планетарной интеграции8. Фаворит первого интеграционного цикла — Англия, поскольку в середине XIX века страна производила половину мировой промышленной продукции. Время ее господства, продолжавшееся вплоть до окончания Первой мировой войны, вошло в историю как Pax Britannica. Глубокая дезинтеграция мирового хозяйства в 1914–1945 гг. стала результатом не только ошибочных политических решений, но и объективных социально-экономических процессов. Второй глобальный интеграционный цикл, то есть нынешняя глобализация, начался с завершением Второй мировой войны и закономерно вошел в историю как Pax Americana (в 1945 г. американская экономика составляла половину мировой). За его окончание можно принять череду современных кризисов и рецессий с возможным апогеем в 2008 г., обусловленных поворотной точкой мирового развития, лежащей в самом низу понижательной фазы 5-го цикла Н.Д. Кондратьева. Сейчас уже налицо классические признаки глобальной дезинтеграции: отставание темпов роста мировой торговли от темпов роста мировой экономики и усиление протекционизма (они, разумеется, взаимосвязаны)9. Бесспорна и утрата безоговорочного могущества США, экономика которых к концу второго десятилетия ХХI в., согласно данным Всемирного банка, уже менее четверти мировой10. Все это служит основанием для многих экспертов полагать, что через одно—два десятилетия начнется третий глобальный интеграционный цикл, но это будет уже интеграция вокруг другого лидера.
4 Удачно найденное сопряжение внутренних и внешних факторов экономического роста — залог стремительного расцвета Китая. Один из сравнительно неожиданных для многих западных экономистов и политиков результатов второго глобального интеграционного цикла — быстрое возвышение ранее традиционно «отсталого» и «закрытого» Китая, который в сжатые сроки совершил относительно безболезненный переход от плановой экономики советского образца к работающей рыночной модели смешанного типа. Слагающие успеха китайских реформ известны: это и постепенная «двухколейная» реформа ценообразования, и комплекс рыночных мер в сельском хозяйстве, изменение системы управления госпредприятиями, децентрализация административной системы, и пошаговое развитие банковской сферы и рынка капитала. Не менее значимой является и политика внешней открытости (кайфан), благодаря которой страна вышла из изоляции и активно использует зарубежный опыт и инвестиции для модернизации всех сфер жизни. Благодаря грамотной политике руководства Китай смог максимально эффективно реализовать свои конкурентные преимущества, включая дешевую рабочую силу, огромный потенциал внутреннего рынка, а также возможности экономической глобализации. В результате целенаправленного осуществления целой группы крупных программ он превратился в «мировую фабрику», выпускающую широкий ассортимент изделий, и занял в мировом хозяйстве нишу крупнейшего производителя промышленной продукции. За четыре десятилетия реформ доля Китая в мировом ВВП по ППС увеличилась, по оценкам МВФ, с 2,3% в 1980 г. до 18,3% в 2017 г.11 Таким образом, страна заняла лидирующие позиции по этому показателю, опередив США. По величине ВВП по валютному курсу она уступает США, находясь на 2й позиции в мире. Внешнеторговый оборот Поднебесной за 1978–2017 гг. увеличился в 200 раз — c 20 млрд долл. до 4,2 трлн долл. В 2009 г. она вышла на 1е место по объему товарного экспорта и прочно сохраняет его (табл. 1). Ныне именно Китай в значительной степени определяет состояние многих товарных рынков, спрос на сырьевые товары, устойчивость развития мирового хозяйства в целом. В последнее время становится все более заметным, с одной стороны, усиление воздействия процесса глобализации на китайскую экономику, а с другой — нарастание значимости «китайского фактора» в развитии мирового хозяйства12.
5 Таблица 1
6

Некоторые сравнительные данные экономики Китая, США и России, 2016/2017 г.
7
Показатели Китай США Россия Мир
Население, млн чел., 2017 г. 1382,7 323,3 146,5 7285,0
ВВП номинальный, трлн долл., 2017 г. 11,9 19,3 1,5 79,3
ВВП по ППС, трлн долл., 2017 г. 23,1 19,3 4,0 126,6
Внешнеторговый оборот, трлн долл., 2016 г. 4,3 4,9 0,6 21,0
Товарный экспорт, трлн долл., 2016 г. 2,1 1,4 0,3 16,0
Доля наукоемкого сектора13 в номинальном ВВП, %, 2016 г. 35 38 20 33
8 Источник: составлено по данным: Хохлов А.В. Справочные материалы по географии мирового хозяйства 2018. Статистический сборник. 2018.
9 URL: https://api.exportedu.ru/api/documents/78/download; Science and Engineering Indicators 2018. Arlington,VA: National Science Foundation, 2018.
10 Ныне страна, отличаясь сверхбыстрыми темпами экономического роста и на равных соперничая с признанными авторитетами на самых разных глобальных отраслевых рынках, плотно, но не афишируя, «подпирает» номинального лидера мирового хозяйства — США — по всем позициям. Материалы исследования убедительно доказывают, что Китай не собирается оставаться индустриальным придатком Запада. Во-первых, он уже давно возглавляет процессы урбанизации, индустриализации и научно-технического прогресса всего развивающегося мира. В результате произошли кардинальные изменения не только в табели о рангах в глобальной экономике, но и в общей расстановке сил в системе отношений Центр — Периферия мирового хозяйства за счет быстрого укрепления места Полупериферии (табл. 2). Во-вторых, налицо концентрация усилий на приоритетном развитии высокотехнологичных отраслей национального хозяйства.
11 Укрепление позиций Китая в инновационных сферах, в магистральных направлениях научно-технического прогресса хорошо отражает изменение доли наукоемкого сектора в производимом ВВП. Согласно данным периодического издания Национального статистического центра науки и инжиниринга США14, на 2016 г. добавочная стоимость, полученная в наукоемком секторе, составляла примерно 1/3 от мирового ВВП15; чуть менее 2/5 — в США, но в Китае, увеличившем с 2003 г. объемы производства высокотехнологичной продукции почти в 6 раз, не намного ниже — 35% (для сравнения, в России — 20%). Совершив за последнее десятилетие мощный рывок, Китай по доле в мировом производстве высокотехнологичной продукции в 2008 г. превзошел Японию, в 2012 г. — ЕС и вплотную приблизился к США (24% против 31% в 2016 г.). Он же занимает лидирующую позицию в мировом экспорте продукции наукоемкого сектора (24%) и имеет большое положительное сальдо в торговле16. Вместе с тем за период с 2011 по 2016 г. экспорт высокотехнологичной продукции из Китая резко замедлился по сравнению с 2001–2008 гг.; упало и положительное сальдо торговли. Знаменательно, что это отчетливо наблюдающееся замедление можно считать началом переориентации развития Китая с экспортно ориентированной модели на модель роста, опирающегося на развитие внутреннего спроса и рынка.
12 Таблица 2
13

Изменение места Китая среди стран — лидеров в мировой обрабатывающей промышленности, 2005–2016 гг., в постоянных ценах, 2010 г.
14
 Страна Доля в мировой обрабатывающей промышленности, % Продукция обрабатывающей промышленности в расчете на душу населения, долл.
Годы 2005 2010 2016* 2005 2016*
Китай 11,66 18,51 24,36 1431,9 2170,2
США 20,27 17,64 15,99 5905,6 6074,6
Япония 11,02 10,31 8,73 8404,0 8514,2
Германия 7,29 6,57 6,29 8478,9 9595,0
Индия 2,00 2,71 3,44 228,3 319,4
Республика Корея 2,51 2,93 3,10 6192,7 7556,8
Италия 3,67 2,91 2,36 5068,1 4854,5
Франция 3,10 2,58 2,30 4256,6 4380,5
Бразилия 2,88 2,71 1,84 1414,8 1080,9
Великобритания 2,66 2,15 1,84 3555,7 3475,2
Индонезия 1,55 1,60 1,83 687,1 866,0
Мексика 1,89 1,68 1,66 1466,9 1593,6
Россия 2,12 1,88 1,64 1362,1 1409,6
Мир, всего 100,0 100,0 100,0 1500,1 1660,8
15 * UNIDO — оценка.
16 Источник: составлено И.А. Родионовой по данным UNIDO. Industrial Statistics Database. INDSTAT4–2017 edition.
17 Позиционирование современного Китая в мировом сообществе далеко не ограничивается только экономической нишей. Уже к началу ХХI века страна превратилась в глобальную супердержаву с интересами в Африке, на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и Океании, а «китайский фактор» оказывает существенное влияние на развитие современных мирополитических процессов. Намеренно отказавшись от конкуренции в области идеологии, оставаясь твердым приверженцем принципов ООН, входя во многие международные организации, Китай продолжает уверенно набирать вес во всех сферах международных отношений, включая политическую, военно-стратегическую и социокультурную. Особенно следует выделить активную политику «мягкой силы»17 на разных территориальных уровнях — глобальном, региональном и субрегиональном — по семи основным направлениям18: 1) распространение и популяризация языка; 2) продвижение традиционной и современной культуры; 3) расширение образовательных контактов; 4) развитие экономических связей и научно-техническое сотрудничество; 5) содействие международному развитию; 6) развитие общественной дипломатии; 7) поддержка соотечественников19.
18 Китай продолжает уверенно набирать вес во всех сферах международных отношений, включая политическую, военно-стратегическую и социокультурную. В плане реализации политики «мягкой силы» показательны два свежих примера из разных тематических областей. Во-первых, состоялся своего рода прорыв в сфере образования для иностранцев. В конце 2015 г. в более чем 800 вузах страны обучалось 398 тыс. зарубежных студентов. За границей Китай инвестировал в создание 525 институтов Конфуция (в вузах) и 1113 классов Конфуция (в школах), в которых насчитывается более 5 млн слушателей в год. Во-вторых, планомерно реализуются намерения «поглощения Европы». За последние шесть лет китайские капиталовложения в экономику ЕС увеличились в 10 раз20. Только в 2016 г., по данным консалтинговой компании EY, они выросли почти втрое — с 30,1 млрд долл. до 85,8 млрд. За этот год китайцы приобрели 309 европейских компаний или долю в них. По числу таких объектов 1е место заняла Германия (68 приобретений), 2е — Великобритания (47), 3е делят Франция и Италия (по 34). Для сравнения, почти десять лет назад, в 2007 г., китайцы купили в Европе только 51 компанию21. При понятных приоритетах китайские инвестиции имеют широкую географию, их можно обнаружить во всех без исключения государствах региона. В частности, еще в 2012 г. для налаживания сотрудничества со странами Центральной и Восточной Европы запущен проект «16+1»22. Его главная цель — получение доступа к технологиям и исследованиям, международным каналам продаж и узнаваемым брендам, обеспечение поставок сырья для китайской экономики. Дополнительной целью предприятий Поднебесной является инвестирование в проекты в области внешней инфраструктуры, а также предоставление льготных кредитов для проектов, реализуемых китайскими подрядчиками23.
19 Для текущей «проверки» верности стратегического курса к мировому лидерству Китаем избран глобальный проект «Один пояс, один путь»24, запущенный в 2013 г. Руководство страны видит пять ключевых смысловых аспектов проекта25.
20 1. Политическая координация. 2. Взаимосвязь инфраструктуры. 3. Бесперебойная торговля. 4. Свободное передвижение капитала. 5. Укрепление близости между народами.
21 Он должен показать стремление Китая не только к рациональному устранению территориально-отраслевых перекосов в национальной экономике и снятию ряда социальных противоречий, но и к ответственному участию в интеграционных процессах на макрорегиональном уровне, высветить спектр проблем, возможности и способности организации новых «точек роста», тем самым раскрывая реальный потенциал притязаний на мировое лидерство. Этот евразийский геополитический проект, основой которого должны стать равенство, баланс интересов, взаимовыгодность и всеобщее развитие, призван обозначить главные черты нового миропорядка. Уже сейчас он объединяет почти семь десятков государств с населением около 4,5 млрд человек и оказывает серьезное влияние на ключевые процессы современности — ход глобализационного движения, трансформации в системе международного разделения труда, изменение роли и значения ТНК, терциализацию и неоиндустриализацию экономики развитых стран и многие другие.
22 Российско-китайский стратегический тандем на пороге третьего глобального интеграционного цикла. Реализация амбиций Китая в условиях мирохозяйственного перехода весьма остро ставит вопрос о ближайших и надежных партнерах, среди которых особое место занимает Россия. Для возникновения союзных отношений между двумя странами-гигантами выгодно уже их геостратегическое положение, родственность по общегеографическим размерным «габаритам» и богатая история позитивного взаимодействия. Китай и Россия обладают мощным военно-экономическим потенциалом, значительным политическим весом на международной арене и способны оказать друг другу реальную и эффективную помощь при решении важных международных проблем. Несимметричность их экономического и научно-технологического развития компенсируется взаимными дополнениями. Несмотря на необходимость дальнейшей проверки гипотезы о жизнеспособности российско-китайского экономического взаимодействия вне постсоветского пространства, на текущем историческом этапе у Китая и России нет острых противоречий, в том числе в отношении видения желаемого мироустройства. Обе страны отстаивают многополярную модель в мире глобализации. Общим противником для них являются претендующие на глобальное доминирование США, открыто объявившие Россию угрозой своим интересам, а Китай — экономическим конкурентом, что в преддверии третьего глобального интеграционного цикла делает последних естественными союзниками.
23

Выводы
24 – Состояние неопределенности и турбулентности в современном мировом хозяйстве тесно связано с изменениями в пространственной конфигурации мирового развития в условиях мирохозяйственного перехода в макротехнологической структуре геоэкономики, что объяснимо в рамках теории длинных циклов Н.Д. Кондратьева. Адаптация к новой ситуации вызовет не только уход старых технологий и организационных структур и появление пропульсивных отраслей хозяйства и новых институциональных возможностей, но и пространственное переустройство мира.
25 – В исторически сжатые сроки благодаря грамотной политике руководства Китай, осуществив комплекс хозяйственных и иных реформ, вошел в число крупнейших экономик мира и на равных соперничает на многих глобальных рынках с признанными авторитетами. Экономические успехи и укрепление позиций во всех сферах международных отношений за счет активного проведения политики «мягкой силы» позволяет размышлять о быстром росте глобальной конкурентоспособности Поднебесной на этапе мирохозяйственного перехода.
26 – В целом выход Китая на мировое лидерство — не прогнозный сценарий, а давно идущий процесс, и с учетом особого стратагемного мышления китайцев можно предположить, что Пекин скорее ориентирован на мировое цивилизационное доминирование «из тени», внешне оставаясь на вторых ролях. Иными словами, глобальное лидерство Китая — не цель, а скорее национальная идея, не требующая конкретных временных сроков, но способная идеологически мобилизовать китайское общество на стабильное и динамичное развитие через качественную внутреннюю трансформацию.
27 – С учетом «атомизации» Запада, который вместо мобилизации сил на эпохальном историческом рубеже до сих пор пребывает в нирване от крушения советского блока и СССР, и отсутствия у России должного экономического базиса, активно-прагматической внешней политики и претензий на мировое верховенство, можно прогнозировать закономерное возникновение в ближайшем будущем китаецентричной системы международного порядка. В рамках третьего глобального интеграционного цикла мировое лидерство впервые за последние 500 лет, вполне вероятно, уйдет за пределы глобального Запада, и этот период истории заслужит обозначение как Pax Sinica. Хотя Пекин еще будет должен предложить миру свой «цивилизационный проект».
28 – Результаты исследования содержат ценный конструктив для России и других стран, ищущих базу для своего startup или претендующих на вхождение в клуб мировой элиты. Опыт Китая может быть полезен при разработке национальных программ ускоренного социально-экономического развития, принципов регулирования развития отдельных отраслей хозяйства, подходов к формированию мощного блока материнских ТНК, для совершенствования использования механизмов «мягкой силы» и по многим другим направлениям.
29 – Все упомянутое актуализирует изучение Китая, делает его естественным и особо значимым объектом познания для географов-мирохозяйственников и географов-китаеведов, а социально-экономическую географию в целом выдвигает в качестве центрального интеграционного звена при проведении междисциплинарных исследований эволюции места стран-гигантов в глобализирующемся мире.

References

1. Marx K. Revolution in China and in Europe // K. Marx and F. Engels. Op. T. 9. Ed. 2 E. M .: State. Publishing House of Political Literature. 1957. S. 98-105.

2. There. Note P. 594. In 1851, in China, the ¬ anti ? feudal ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬el ¬ movement took place in China, which took harakrakter powerful ¬ krest¬yan¬skoy war ¬.

3. In the same place. S. 98.

4. On the way to Pax Sinisa: Collective mono ¬ graphy / ed. ON. Slu¬ki. M .: Moscow Publishing House. University, 2018.356 s.

5. Sam¬bu¬rova E.N., Mi¬ro¬nenko K.V. China in the world economy in the context of globalization // World and national economy art. 2017. No. 1 (40).

6. China Statistical Yearbook. Beijing, 2000-2017.

7. See, for example: UNIDO. Industrial Statistics Database. INDSTAT4–2017 ed .; and etc.

8. Mi ¬¬¬nen¬ko N.S., G³ter B.A. The world transition at the beginning of the 21st century: the macro technology and space and space ¬Ven¬nye transformations // Geography of the world economy: traditions, modernity, spec ¬ti¬vy / ed. V.A. Kol¬so¬va, N.A. Slu¬ki. M .: Smolensk: Oy¬ku¬mena, 2016. P. 40–48.

9. Shuper V. Sa ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬Ð¬Ð ° in the course of the transition to the transition of the theory: transition to the intense mu ¬ development ¬ // Eco-No ¬ mi¬ka, crises, risks, security, self-organization. 11/22/2017. Website S.P. Kur¬duyumova. URL: http://spkurdyumov.ru/economy/samoorganizaciya-pri-perelome-traektorii-perexod-k-intensivnomu-razvitiyu/

10. The World Bank, 2017. URL: http: //worldbank.org/data/

11. The International Monetary Fund, 2018. URL: https: // https://www.imf.org/external/

12. Sam¬bu¬rova E.N., Mi¬ro¬nenko K.V. "Chinese economic miracle" in the world ¬ zhayyaystvennogo izme-reresii // Regional Following. 2016. No. 3 (53). S. 149-157.

13. Traditionally, in the calculation of the science and technology sector (KTI - knowledge- and technology-intensive industries) 5 sectors of the service sphere are included (general public services - health protection, health ¬z¬¬¬¬vanie; commercial ¬ services ¬ services - business-services ¬ services, financial ¬ services ¬ services, information technology ¬on¬nyh services) + 5 high-tech industrial and biological branches of the industrial-industrial industry ¬sti (avia-rakeketo-kos¬m¬¬¬¬sky complex; kom ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬ ¬vannoe and the company ¬ ¬ ¬thery; half the drive; farm ¬ pharma ka; control-measuring-measuring equipment). In 2018, the calculation method was reminded, at present, it is turned on and the data are so called your average, high-tech, technological, and, specifically, data on volume vod¬st¬va in 5 sectors ¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬ÐåéÐ ° ЬиЬР° ЬР° Ð --иР--Ð ° - auto¬mo¬b¬le¬stroyenie and auto ¬complex; electrical, technical, mechanical and equipment, chemical industry (without pharmaceuticals) tee); iron and other and other transport equipment.

14. Science and Engineering Indicators 2018. Arlington (VA): National Science Foundation, 2018.

15. Rightly, it should be noted that of this size, about 15% came from commercial services, 9 % - for the general public, 4% - for the production of medium-high-tech-logical-sec¬to ¬ra and about 2% - in the high-tech sector.

16. Such a high proportion of China in the world export is the result of the traditional methods of measurement. -nations of trade flows in terms of the cost of the product, transitions between industrial goods a new border. The OECD and the World Trade Organization’s pre-initiation ¬ re-counting of world trade flows on the basis of a clean home The increased cost significantly reduces the position of China. So, up to China in the export of com-payers, electric power, power optics ¬d³¬¬¬¬¬nymi methods of calculating the composition in 2016 amounted to 33%, and according to the methodology of the added value ¬ bridges - 19% (although this is all equal to 1 place in the global export of these products). And with another side, the United States stands at a much higher position in the ranking of countries, taking into account st ¬ vuyuschikh in the world trade, because according to the new technique they “got the hang of” export electronic components that are used in the final assembly of the product on the territory of China.

17. The term “soft power” (soft power) is often seen in different ways. In China, it contributes to it, the main thing is confusion, wisdom and cultural self-esteem which is followed by a hand-in-hand when taking decisions in the external policy. Dar¬st¬va. For more details see: Kasatkin P.I., Ivkaki N.V. Culture and education of the EU “soft power” // Comparative politics. 2018. T. 9. No. 1. P. 26–36.

18. Mikhnevich S.V. Panda at the service of the Dragon: the main directions and the mechanism of the “soft power” of Kiev Taya // Bulletin of the International Organization. 2014. V. 9. No. 2. P. 95–129.

19. Sluka N.A., Korobkov A.V., Ivanov P.N. The Chinese Diaspora in the EU Countries // Baltic Region. 2018. Vol. 10. No. 3. R. 80–95.

20. Over the last few years, China sharply increased the volume of direct investments in EU countries. How much China is investing in Europe - in information. Sputnik. 11/03/2017. URL: http // sputnik.by / infographics / 20171103/1031743903 / kitajskie-investicii-v-strany-es.html

21. Rozhdzhdestvenvenskaya Ya. Chinese invasion in Europe reached the record level // Commercer. 01/26/2017. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3201876

22. It includes 11 EU member states and 5 Balkan countries: Albania, Bulgaria, Bosnia and Herzegovina, , Hungary, Latvia, Lithuania, Macedonia, Poland, Romania, Serbia, Slovenia, Slovenia, Horva ¬tiya, Chern ¬ ¬ogoriya, Czech Republic, Es ¬ tonia.

23. Belyakov D. Strategy of Beijing in the Central Europe // SONAR 2050. 12/01/2017. URL: http://www.sonar2050.org/publications/kitayskiy-proekt-161-mify-i-realnost/

24. Joint construction «One belt, one way’: the idea, practice and contribution of China. Beijing: Because of literature on the in. tongues. 2017.75 s.

25. Chubarov I.G., Kalashnikov D.B. “One way, one way”: Globally in Chinese // World Economy and International Economy ¬nye ¬ relations. 2018.V. 62. No. 1. P. 25–33.

Comments

No posts found

Write a review
Translate