Китайская инициатива «Один пояс, один путь», реализуемая с 2013 г., является уникальным шансом для китайских компаний получить доступ к международным рынкам и принять участие в крупных международных проектах. Предшествовала данной инициативе внешнеэкономическая стратегия «выхода за рубеж», объявленная КНР в начале 2000х годов, которая стимулировала китайский бизнес искать новые возможности на рынках развитых и развивающихся стран. На этом этапе государственный и частный бизнес КНР шел в страны, где силами китайской диаспоры уже была сформирована система бизнес-связей. Инициатива «пояс и путь» позволила китайским компаниям существенно расширить границы возможностей и выйти на зарубежные рынки, еще не освоенные китайской диаспорой.

В России представительства и филиалы крупных государственных и частных предприятий КНР открывались параллельно с китайскими малыми и микропредприятиями, поскольку в начале 2000х в нашей стране еще не сформировалась китайская диаспора и характерная для нее деловая среда. Однако среди отечественных синологов бытует мнение, что китайский бизнес не очень заинтересован в выходе на российский рынок, и тем более в прохождении Экономического пояса Шелкового пути через территорию нашей страны, по ряду коренных причин — очень узкий рынок, плохой инвестиционный климат России, а также политические риски, вызванные сложным международным положением страны¹. Действительно, население РФ составляет лишь 10% населения Китая, и платежеспособность потенциальных российских покупателей резко снизилась после 2014 г. в связи с падением курса рубля и цен на нефть вслед за введением западных санкций. Однако факты указывают на то, что китайский бизнес, как крупный и средний, так и малый, от российского рынка и планов по сотрудничеству в рамках «пояса и пути» не откажется, а будет расширять свое присутствие в РФ, чему в немалой степени будет способствовать сплоченность китайского бизнес-сообщества и наличие официальных институтов, способных выражать и отстаивать их интересы в России, например, российского отделения Союза китайских предпринимателей, открытого в 2006 г. под управлением Посольства КНР в РФ, а также организаций регионального уровня, созданных китайскими ИП в России, например: Алтайская краевая ассоциация китайского землячества (Барнаул), Ассоциация китайских женщин (Москва), Ассоциация китайских предпринимателей в области культуры, туризма и общественного питания (Санкт-Петербург), Челябинская областная Ассоциация китайских предпринимателей (Челябинск) и другие.

Бизнес КНР в РФ

В первое время после объявления китайцами в 2013 г. инициативы «Пояс и путь», основным содержанием которой является «расширение инвестиционной деятельности, в том числе в виде экспорта технологий, оборудования и рабочей силы»², некоторые российские политики и ученые полагали, что китайский капитал сможет компенсировать нехватку иностранного капитала, образовавшуюся за счет оттока из экономики страны значительной части западных инвестиций в кризисные 2014–2015 гг. Считалось также, что китайский бизнес, заинтересованный в прохождении «пояса и пути» через территорию России, будет в инициативном порядке и на выгодных для РФ условиях вливать инвестиции в крупные транспортные и другие инфраструктурные проекты. Сейчас от этого мнения в российских политических и научных кругах практически отказались, так как кризис 2014–2015 гг. в условиях западных санкций показал, что китайские банки не готовы на льготных условиях предоставлять российским компаниям кредиты, а процентные ставки у них выше, чем у западных банков. Также китайские бизнесмены, осознавая безвыходность положения российских компаний, предлагали завышенные требования к условиям сотрудничества, неприемлемые для российской стороны³.

Конечно, прямые инвестиции из КНР в РФ имеют тенденцию к росту в целом. За рассматриваемый период только в 2014 г. из-за падения курса рубля и непредсказуемой ситуации в российской экономике, вызванной, в том числе, западными санкциями, объем прямых инвестиций из КНР в РФ упал. В 2015 г. он вырос до беспрецедентно высокого уровня — почти в 3 млрд долл., что можно объяснить стремлением китайского бизнеса занять свободные ниши на российском рынке после ухода с него западных компаний и западного капитала. В 2016 г. объем китайских прямых инвестиций существенно снизился по сравнению с 2015 г., но был выше, чем в докризисном 2013 г., в 2017 г. тенденция роста сохранилась. В целом продолжает расти и объем накопленных прямых инвестиций из КНР в РФ (табл. 1).

Прямые инвестиции Китая в РФ составляют лишь 1% от общего объема прямых китайских инвестиций за рубежом. Но если рассматривать прямые инвестиций КНР в страны — участницы «пояса и пути», то на долю России приходится 7,7% от их объема. По объему накопленных инвестиций ситуация принципиально не отличается, на долю России приходится 0,8% накопленных прямых инвестиций КНР в мире и 9,0% накопленных прямых инвестиций КНР в страны — участницы «пояса и пути». Китайские прямые инвестиции в РФ составляют 5,4% от общего объема прямых иностранных инвестиций в РФ и 3,1% от объема накопленных прямых иностранных инвестиций (табл. 2). Таким образом, российское направление не является ключевым для китайского капитала, а российская экономика практически не зависит от китайских прямых инвестиций. Однако некоторые отечественные эксперты считают присутствие китайского бизнеса в России очень весомым и приводят свои доказательства на этот счет⁴. Так или иначе, большинство исследователей на сегодняшний день сходятся во мнении, что китайцы все-таки рассматривают Россию как реального, важного и непременного участника «пояса и пути».

Таблица 1

Динамика прямых инвестиций КНР в РФ в 2009–2017 гг., млн долл.

Составлено и рассчитано по: 2017 няньду дуйвай чжицзе тоуцзы тунцзи гунбао: [2017 Статистический бюллетень по прямым инвестициям КНР за рубежом]. Пекин. С. 48, 53.

Таблица 2

Некоторые сравнительные оценки прямых инвестиций КНР в РФ (2017 г.)

Примечание: Верхние индексы (1), (2), (3) в колонке 3 указывают на отношение к соответствующему показателю в колонке 1.

Составлено и рассчитано по: 2017 няньду дуйвай чжицзе тоуцзы тунцзи гунбао: [2017 Статистический бюллетень по прямым инвестициям КНР за рубежом]. Пекин. С. 43, 54, 62, 63; Российский статистический ежегодник. 2018 (на русском и английском языках) / Russian statistical yearbook. 2018 (in Russian and English).

Табл. 13–12. Прямые иностранные инвестиции в экономику России по основным странам-инвесторам.

URL:  >>>> .

67% прямых китайских инвестиций в России приходится на первичную сферу экономики, из них 47,5% — на добывающую промышленность, 19,5% — на сельское и лесное хозяйство, животноводство и рыбоводство. На 2-м месте находится третичная сфера экономики — 19,6% инвестиций, в том числе 6,7% — это аренда и коммерческие услуги, 3,6% — финансы, 3,5% — оптовая и розничная торговля. 3е место по объему прямых китайских инвестиций занимает вторичная сфера российской экономики — 13,4%, в том числе 11,3% приходится на обрабатывающую промышленность (табл. 3).

Таблица 3

Отраслевая структура накопленных прямых инвестиций КНР в РФ в 2017 г., %

Составлено по: 2017 няньду дуйвай чжицзе тоуцзы тунцзи гунбао: [2017 Статистический бюллетень по прямым инвестициям КНР за рубежом]. Пекин. С. 37.

В России зарегистрировано порядка 350 филиалов или представительств крупных государственных и частных компаний⁵. В основном это предприятия третичной и вторичной сферы — 55,3% и 39,2% соответственно, причем преимущественно торговые компании и предприятия обрабатывающей промышленности. Китайских крупных компаний первичной сферы в РФ всего 5,5%, главным образом, это предприятия добывающей промышленности (табл. 4).

Таблица 4

Отраслевая структура предпринимательской деятельности компаний КНР в РФ, %

Примечание: Объем выборки — 148 китайских компаний.

Источник: Афонасьева А.В. Роль зарубежных китайцев в развитии северной ветки Экономического пояса

Шелкового пути // Проблемы Дальнего Востока, № 4, 2016. С. 70.

Рассмотренные данные демонстрируют конкретные бизнес-интересы компаний КНР в РФ. Как видно из табл. 3 и 4, наиболее крупные инвестиционные проекты Китая реализуются в первичном секторе российской экономики — в добывающей промышленности, сельском и лесном хозяйстве, животноводстве и рыбоводстве. Значительно меньшая концентрация инвестиционных ресурсов у китайских предприятий вторичной и третичной сфер экономики в России.

Находящиеся в России крупные и средние китайские компании можно считать опорой строительства Экономического пояса Шелкового пути. Они развивают бизнес в дальневосточных ТОР (территориях опережающего социально-экономического развития в РФ), где в 2016 г. на их долю пришлось 25% негосударственных инвестиций⁶. Эти компании участвуют во всех крупных совместных российско-китайских проектах, прежде всего в проектах в области транспортной инфраструктуры, сельского хозяйства, промышленности, строительства и информационных технологий. Среди успешных проектов, в которых приняли участие китайские компании, можно отметить открытие российским филиалом китайской компании DMTG в 2018 г. завода металлообрабатывающих станков и металлообрабатывающих центров с ЧПУ в Подмосковье — АО «ДМТГ РУС»⁷. В 2019 г. в Тульской области был открыт завод полного цикла производства автомобилей марки Haval — брэнда известного в России китайского холдинга Great Wall⁸. Продолжается строительство завода по глубокой переработке древесины в Томской области, среди участников — Администрация Томской области, Яньтайское общество лесного хозяйства (Сибэй), корпорация AVIC International Holding Inc, Хубэйская лесопромышленная компания «Фухань». В Еврейской автономной области созданы лесопромышленные парки: Пашковский (компании «ХэйХуа» и «Синь Чун Лес») и Биробиджанский⁹. Китайский холдинг Joyvio Beidahuang Agricultural Holdings (JBA) в 2018 г. учредил в Приморье АО «Легендагро холдинг» и планирует вложить порядка 10 млрд рублей в российское сельское хозяйство¹⁰. Следует отметить и российско-китайский проект «Этана» по добыче и производству бутилированной воды в Кабардино-Балкарии, с китайской стороны в нем принимают участие China Petroleum Technology and Development Corporation, China Kunlun Contracting and Engineering Corporation, The Export-Import Bank of China, China Export & Credit Insurance Corporation (SINOSURE) и Фонд Шелкового пути¹¹.

Вместе с тем немало крупных проектов, в которых принимали участие китайские компании, были прекращены в силу своей нерентабельности, как, например, строительство автомобильного завода в Липецкой области. Из-за протестов местных жителей было прекращено строительство цементного завода в Ульяновской области, закрыт завод по переработке байкальской воды в г. Култук и так далее. Россия отложила на неопределенный строк по финансовым причинам, а также в силу сомнений в рентабельности строительство высокоскоростной железнодорожной магистрали Москва — Казань, которая в перспективе должна была стать частью, планируемой высокоскоростной магистрали Москва — Казань — Пекин.

В целом, несмотря на официальные заявления о заинтересованности РФ в китайской инициативе «пояс и путь», в российских политических, научных и бизнес кругах, а также среди населения нет единого мнения о том выгодно или нет для России присоединение к «поясу и пути», настороженных и скептических настроений в российском обществе на этот счет довольно много. Их причинами являются: дремлющие, но легко вспыхивающие опасения китайской экспансии, неверие в способность властей оградить страну от экспансии, хищничество, в котором сотрудничают обе стороны, убеждение, что китайский бизнес часто творится в тени¹². Кроме того, сам «процесс строительства “пояса и пути”, претендующего фактически на роль нового интеграционного ареала в Евразии, происходит в неблагоприятный для РФ период экономической слабости и чувствительных западных санкций, что может негативно повлиять на реальную способность России выступить в качестве интеграционного ядра ЕАЭС»¹³.

В немалой степени скептические настроения подогреваются информацией об участии китайских компаний в коррупционных схемах в России, а также об их небрежном и в ряде случаев хищническом отношении к окружающей среде. Сомнительная история с китайским участием случилась, в частности, в ходе реализации транспортного проекта по строительству юго-западной линии метрополитена на территории Новой Москвы. Еще в мае 2014 г. подконтрольная мэрии Москвы компания ОА «Мосинжпроект» подписала соглашение о сотрудничестве в рамках проекта с крупной китайской строительной компанией CRCC и так называемым Китайским международным фондом (China International Fund — CIF), подконтрольным гонконгскому бизнесмену Сэму Па (Сюй Цзинхуа), который в октябре 2015 г. был арестован в Пекине китайскими властями по обвинению в коррупции¹⁴. Минфин РФ не рекомендовал правительству Москвы сотрудничать с CIF, имеющим сомнительную репутацию¹⁵, однако, реальных конкурентов у китайского фонда в 2014–2015 гг. в России не было, во многом по причине закрытости страны от западных инвесторов из-за режима санкций. Интересно, что информация в российских СМИ о конкретных коррупционных скандалах с участием китайских компаний, практически отсутствует, в отличие, скажем, от информации о скандалах, связанных с западными компаниями. Тем не менее, было бы наивно полагать, что китайские компании менее вовлечены в коррупционные схемы, чем западные компании. Однако и возлагать всю ответственность за коррупционные сделки на китайские, как, впрочем, и западные, компании не вполне корректно, скорее это особенность российской бизнес-среды сегодняшнего дня, в которую пытаются «эффективно вписаться» некоторые иностранные компании.

Бизнес китайских мигрантов и их потомков в РФ

До сих пор не существует единого мнения по оценке численности китайских мигрантов в России, однако наиболее соответствующей действительности принято считать цифру 200–400 тыс., максимум 500 тыс. человек¹⁶. В данной статье мы будем ориентироваться на цифру 400 тыс. человек с учетом китайских мигрантов и их потомков как китайского, так и российского гражданства. Порядка 90 тыс., или 22,5% китайских мигрантов в РФ имеют статус индивидуальных предпринимателей (ИП), это примерно 3% от общего числа всех индивидуальных предпринимателей в РФ. Около 75% китайских ИП — это граждане КНР, 25% — граждане РФ, 60% — мужчины, 40% — женщины. Годовой доход китайских ИП в РФ составляет порядка 20 млрд долл., это около 9% доходов всех ИП в России. Число малых и микропредприятий китайских мигрантов и их потомков в РФ составляет около 20 тыс. единиц, это менее 1% всех малых и микропредприятий в РФ. Совокупный доход этих предприятий составляется около 2 млрд долл., то есть общий доход китайских ИП, микро- и малых предприятий составляет порядка 22 млрд долл., или 0,44% общего объема капитала мировой китайской диаспоры¹⁷.

Результаты проведенных нами выборочных исследований для 380 китайских ИП и 72 малых и микропредприятий показали, что с 2015 г. наблюдается значительный рост числа зарегистрированных в РФ китайских ИП, микро- и малых предприятий, который хронологически совпадает с начальным периодом реализации китайской инициативы «Один пояс, один путь». География размещения исследуемых нами китайских ИП и компаний в РФ довольно широкая, она охватывает 44 и 23 российских региона соответственно. В ТОП-5 регионов по числу китайских ИП входят Челябинская область — 11,5%, Свердловская область — 9,9%, Приморский край — 9,1%, Иркутская область — 7,3% и Сахалинская область — 5,7% ИП (табл. 6).

На 1-м месте по числу китайских микро- и малых предприятий находится Амурская область — 19,4%, на 2-м — Москва и Московская область — 13,9%, на 3-м — Сахалинская область — 11,1%, на 4-м — Иркутская область — 8,3%, на 5-м месте — Свердловская область и Санкт-Петербург — по 6,9% компаний (табл. 6). Следует также учитывать, что в некоторых регионах РФ, например, на Дальнем Востоке, в большинстве районов нет альтернативы китайскому бизнесу¹⁸.

Основным видом деятельности для 60,5% китайских ИП является розничная торговля, далее идут оптовая торговля — 5,8%, аренда и лизинг — 4,2%, сельское хозяйство — 3,7%, строительные и ремонтные работы — 3,4%, ресторанное дело — 2,9%, ремонт одежды, бытовой техники и предметов личного потребления — 2,9%, производство товаров широкого потребления — 2,4% и прочие виды деятельности — 12,1%. В ТОП-5 основных видов деятельности микро- и малых китайских предприятий входят: оптовая торговля — 16,7%, розничная торговля — 12,5%, ресторанное дело — 11,1%, аренда/лизинг и строительные/ремонтные работы — по 9,7% компаний. Кроме того, 6,9% китайских микро- и малых предприятий заняты в туристическом бизнесе, по 5,6% компаний занято в сельском хозяйстве и производстве строительных материалов, 22,3% заняты прочими видами деятельности (табл. 6).

Абсолютное большинство рассмотренных нами 72 китайских микро- и малых предприятий — это компании со 100%-м китайским капиталом — 58%, немалую долю составляют и компании со 100%-м российским капиталом — 26,1%, в основном они имеют по одному учредителю, лишь менее 10% имеют по два и более учредителей. Кроме того, существуют также российско-китайские совместные предприятия — 14,5% и китайско-иностранные совместные предприятия — 1,4%. Абсолютное большинство компаний — это микропредприятия с числом сотрудников менее 15 человек — 97,2%, из них у 44,4% компаний не имеют сотрудников, кроме руководителя, 23,6% компаний имеют по 1 сотруднику, 19,4% — от 2 до 9 сотрудников, 9,7% — от 10 до 14 сотрудников и лишь 2,8% компаний имеют 15 и более сотрудников, то есть являются малыми предприятиями (табл. 7).

Таблица 7

Результаты выборочных исследований для 72 китайских микро- и малых предприятий в РФ

Рассчитано по: Rusprofile.ru — крупнейший независимый источник информации о зарегистрированных в

РФ организациях. URL: https://www.rusprofile.ru (дата обращения: 01–30.03.2019).

Уставной капитал 81,9% рассматриваемых компаний составляет 10 тыс. рублей, для 12,5% компаний его диапазон составляет от 11 до 100 тыс. рублей, для 2,8% — от 101 до 1 млн рублей, и для 2,8% — ровно 1 млн рублей. По объему годовых доходов все рассмотренные компании, по которым имеются данные, являются микропредприятиями с доходом менее 120 млн рублей (табл. 7). Рассмотренные данные можно считать косвенными доказательствами подготовки китайскими мигрантами благоприятной бизнес-среды для реализации инициативы «Пояс и путь». Некоторые компании даже открыто демонстрируют свою аффилиацию с ней, как, например, ООО «Один пояс — один путь», зарегистрированное в 2017 г. в Иркутской области. Уставной капитал компании составляет 10 тыс. рублей, ее учредителем является гражданин КНР Ли Сянь. По основному виду деятельности это микропредприятие является туристическим агентством. Среди дополнительных видов деятельности компании — производство напитков, широкий спектр услуг: автосервис, пассажирские и грузовые перевозки, логистика, ресторанное дело, риэлторские услуги. Компания также осуществляет оптовую и розничную торговлю широким ассортиментом товаров¹⁹. Следует также подчеркнуть, что многие из рассмотренных нами 72 микро- и малых предприятий имеют еще по несколько десятков дополнительных видов деятельности, весьма отличных от основного вида. То есть, китайские предприниматели-мигранты заняты практически во всех доступных для них отраслях экономики РФ, как, собственно, и крупные, и средние компании КНР.

Таким образом, в случае если Экономический пояс Шелкового пути все-таки пройдет через территорию России, то кроме торгового и транспортного поясов он будет включать в себя как минимум сельскохозяйственный или агропромышленный, а также энергетический пояса. Российские филиалы крупных и средних китайских компаний, а также микро- и малые предприятия китайских мигрантов и китайские ИП станут основными субъектами Экономического пояса Шелкового пути с китайской и отчасти с российской стороны, если речь идет о микро- и малых компаниях, владельцами которых являются китайцы с российским гражданством, и о российских ИП китайского происхождения. Их позиции в РФ с каждым годом укрепляются.